Нас выбросило в небольшой комнатке с порталом, работающим на выход — здесь стояли диванчики, графин с водой и несколько стаканов. Стены были выполнены из белоснежного мрамора, а плинтусы и галтели сверкали сине-белым, холодным светом. В воздухе раздавался аромат цитрусов. 

Мы попали в зону, куда вели частные порталы. В одну из сотен комнат, настроенных на конкретную частоту резонанса, которые предполагали, что после перемещения человек захочет посидеть и передохнуть. Я слышала, что у многих начинает кружиться голова от телепортации.

Эта небольшая комнатка была лишь преддверием к зрелищу, которое открылось моим глазам, когда мы вышли в главный зал.

“Ворота Столицы” не были похожи ни на один портал, который я видела прежде. Проём размером со всю стену, который отправил меня, Камиду и Милль в далёкие джунгли в наш первый турнирный бой показался смехотворным в сравнении с тем, что предстало нашим взорам, когда мы прошли по длинному коридору, ведущему от частных порталов, в атриум, где стояли Ворота.

Бетонные плиты, изрисованные рунами настолько плотно, что узор начинал рябить в глазах, громоздились друг на друга. Металлические нити, которые, окажись я рядом, оказались бы толщиной с мою руку, опутывали их, удерживая в нужных положениях. 

Плиты формировали проход. Арку высотой в четыреста метров и шириной в двести десять. 

Перед аркой стоял обелиск, целиком сложенный из постоянно светящихся металлических дисков. Со шпиля срывались молнии, растворяясь в арке, и из каждого места, куда они ударяли, через мгновение появлялся контейнер с грузом или транспорт с людьми. 

По гигантскому холлу, в который, кажется, могла бы влезть вся наша Академия, сновали тысячи людей: переносили магией контейнеры, встречали и провожали, сортировали какие-то коробки, торговали прямо на подступах к арке и, наконец, просто праздно шатались.

Ворота Столицы каждый день день переносили тридцать тысяч тонн материи – пассажиров, товаров, научного оборудования, провизии. То, сколько они позволили перенести идей, соединив университеты по всему миру единой портальной сетью, сложно было оценить. 

Когда были построены Ворота, порталы из чего-то, что используется редко и в экстренных случаях, превратилось во то, чем может воспользоваться даже не-маг, если подкопит немного денег.

Ворота Столицы изменили мир. И сейчас, глядя на эту исполинскую структуру, изрыгающую из себя непрерывный поток людей и груза, я в полной мере ощутила, почему.

— Куней сказал, что будет прилетать каждую субботу. — мечтательно сказала Тамара, завороженно разглядывая портал. — Он сказал, что у него есть доступ к телепорту. Вроде как, не-маги тоже могут ими пользоваться, если заплатят?

Могут. Но делать это каждую неделю, мягко говоря… расточительно.

— Тамара, скажи, наконец, кто он такой? У него есть деньги на то, чтобы использовать портал каждую неделю, и два транспорта на маховых колёсах. Он вовсе не ощущается “Не в меру любопытным парнем из небольшого городка”. Ей богу, ещё чуть чуть, и я подумаю, что он — наследный принц.

— Он… — Тамара покраснела и посмотрела куда-то сквозь стеклянный свод атриума. — Он говорил, что управляет чем-то… в торговле. Его клан в целом торговый, и он перенимает опыт у старших. И у него так замечательно это получается… Хотя я и не понимаю многое!

— Клан? Куней же говорил, что у него нет фамилии.

— Это не фамильный род… это скорее как религиозная община. Они раньше, ещё в религиозные времена, как-то иначе верили в бога и потому стали чуть в стороне ото всех. Сейчас уже, наверное, без разницы?

Я бы не была так уверена. Религиозность среди не-магов по прежнему была распространена, хоть и значительно меньше, чем сто лет назад. Однако я не буду раньше времени расстраивать Тамару. Если семья Кунея всё ещё религиозна, то как минимум он сам кажется достаточно… прогрессивным.

А ещё мне не хотелось расстраивать Тамару, потому что сегодня был очень радостный день. Сегодня должно было произойти очень значимое событие. Даже два, если считать тот факт, что меня принимают в институт Говарда Стерка.

Но конкретно здесь, в атриуме Ворот Столицы я впервые воспользуюсь деньгами. 

Если отойти на несколько сотен метров от Ворот, то попадёшь в торговые ряды. Сотни, может даже тысячи небольших магазинчиков, ресторанчиков и кофеен ютятся на “участках стандартного размера” — двадцать пять метров на каждого. Кто-то может позволить себе снять несколько, но чаще дельцы думают, как бы упихать всё в один размер. 

Здесь, в месте, где ежечасно проходят десятки тысяч человек, царят запахи и цвета. Тот, кто может сделать самый насыщенный аромат еды или самый интересный дизайн прилавка — срывает куш. Конкурентная гонка, подстёгиваемая снизу тяжёлым бичом арендных цен, заставляет прибегать к самым неожиданным и изобретательным формам самопиара.

Мы шли мимо всех этих прилавков. 

Мимо ресторана, торгующего жареным мясом. Колбасы трещали на решётке, под которой красовалась руна накаливания. Шашлыки на автошампурах крутились над настоящим огнём, разведённым на настоящих дровах. Стейки томились в шкафу, на котором висели руны накаливания в обрамлении неизвестных мне дополнительных рун. Дым и пар поднимался над прилавком — и попадал в зону действия руны-вытяжки, которая выдувала густой мясной аромат прямо на идущих мимо людей. И подлинное усилие воли требовалось, чтобы пройти мимо, а не повернуть к улыбчивому мяснику прямо сейчас.

Куда легче было пройти мимо лавки с чаем. Хоть они и сделали правильную идейно ставку — столики вокруг чайной были окутаны ароматом пряной масалы — чая с молоком и специями. Однако, я готова была побиться об заклад: это не сравниться с импульсным чаем, который я пила всего несколько дней назад.

Уже ближе к концу пищевой зоны торговых рядов, я едва не повернула к прилавку с блинчиками. За ним стояла если не идейная копия Милль, то, как минимум, претендентка на этот статус. Фанатизм в её глазах, с которым она смешивала начинки, тот факт, что она работала в одиночку и безумные названия блюд — всё это навевало приятные воспоминания. Посудите сами: “Блины с фрактальным вареньем” или “Антиблин — варенье снаружи, тесто внутри”. Если бы образ подлинной Милль не защищал меня от всех этих соблазнов, я совершенно точно остановилась бы здесь. 

К счастью, эти блинчики были последним серьёзным испытанием пищевых пристрастий. Дальше начались… “Непродовольственные” товары.

Магазинчики, торговавшие сувенирами, надолго приковали Тамару. Чем дальше её вера в себя крепла — а Куней и я сделали для этого многое — тем милее она становилась внешне. Если ещё месяц назад было сложно увидеть её в чём-нибудь кроме школьной формы — той, что с длинной юбкой и вязаным кардиганом — то последние пару недель ученицы начали замечать на ней то заколочки, то браслетики. А когда она пришла на занятия в блузке с открытыми плечами — это произвело фурор такой, что на завтраке на обсуждение этого событя потратили аж полчаса. Кажется, именно тот день стал точкой, когда перемены в личности Тамары стали общим знанием.

И потому стоило мне отвернуться — моя наставница уже сверкала новой заколкой с крохотными песочными часиками, которые поворачивались каждую минуту. Вполне симпатичная — и прибавляет образу “магичности”, что, кажется, было очень важно для Тамары. Если она носила не форму школы, которая автоматически причисляла её к волшебницам, то в её платье обязательно было как можно больше рун, сияющих нитей, идущих невозможным образом складок и прочих деталей, выделявших магическую одежду. И Тамару не волновал тот факт, что эта одежда всё равно питается от вшитых в подкладку рун и требует внешнего источника питания — а значит, её может купить любой не-маг. Или волновал, но она не подавала виду.

Однако, не только Тамара решила купить себе что-то. Мне тоже очень этого хотелось — и не столько потому что мне действительно были нужны заколочки и подвесочки, магнитики и памятные кружки — сколько ради самого факта покупки. Моей первой в жизни покупки. 

Как, блин, вообще так вышло что за восемнадцать лет я не сделала этого ни разу? От какого количества возможностей я успешно уклонилась, сидя в библиотеке и тратя ночи на сон?

Возможно, именно моя любовь ко сну продиктовала условия и в этот раз — мой выбор пал на “Браслет путешественника”, который, вопреки своему названию, никак не облегчал путешествия. Всё, что он делал — это позволял пропускать время в длительных поездках на автотранспорте, обнулял ожидание в гостиницах и давал возможность не мучаться ожиданием своей очереди в посольстве.

На браслете была усыпляющая руна с таймером. Точно такая же, как на моей кровати в Академии, только портативная. Как только я увидела его, то поняла: мы созданы друг для друга. И, помимо того, мне пришла ещё одна, довольно перспективная, мысль.

Как вообще работает снотворная руна? В смысле, это известная, часто рисуемая руна, которая при этом влияет на внутреннее состояние человека. Фактически, она создаёт непреодолимое желание уснуть. Это было слишком похоже на Мнимую Модель. Более того, тот факт, что этих рун было великое множество, а конкретно эта, на моём новеньком браслете, способна питаться от моего собственного запаса и не требует огромных накопителей, позволял исключить вариант с “Пересборкой тела в сонливое с помощью Стандартной Модели.”

Как бы мне хотелось, чтобы здесь сейчас оказались Милль, Куней или Хэмдж. Впрочем, вероятно, в институте Говарда Стерка будут специалисты классом повыше даже нашего преподавателя по артефактам.

Выбрались из атриума Ворот Столицы мы только через два часа. Тамара продолжала ходить от одного магазина к другому, набирая разных симпатичных безделушек, а в какой то момент и я поддалась этой атмосфере. И потому помимо усыпляющего браслета у меня оказалось ещё несколько заколок, серёжки, улавливающие волны, испускаемые мозгом, и меняющие цвет в зависимости от них, а также мы выпили по стакану лимонада с забавными шариками желе разных вкусов. Примечательным был тот факт, что этот напиток готовил не-маг, причём готовил целиком вручную. Будь здесь Милль — она наверняка восхитилась бы куда сильнее, чем я. 

Когда наш шопинг в Воротах закончился, мы вышли к лифту, который должен был спустить нас на столичную землю. Это дало мне уникальный шанс увидеть Столицу с высоты. И город поразил меня ещё сильнее, чем столичный портал. 

Я, разумеется, уже бывала в Столице. Но это было так давно, что у меня остались лишь смазанные воспоминания о глубоком детстве, когда мы были здесь с семьёй. После того, как я ступила на дорожку магического образования, я переезжала лишь один раз — из родного городка в Восточную Симмерийскую Академию. На этом мои странствия заканчивались. И потому увидеть Столицу в сознательном возрасте было подобно бомбе, взорвавшейся в моей голове. 

Столица была бесконечно велика. В любую сторону, куда ни глянь — дома, выстроенные небольшими и, кажется, случайно расположенными, районами — тянулись до самого горизонта. Лишь изредка можно было увидеть зелёные прожилки из парков, скверов и полос высаженного специально леса. 

Путеводители по Симмерии — один из них я купила в аэропорту — предупреждали, что в Столице живёт одиннадцать миллионов человек. Но человеческий разум плохо представляет большие числа, потому “одиннадцать миллионов” просто уходит в категорию “Очень много”. Примерно как “Пятьсот тысяч” или “Миллион”. А сейчас этот безбрежный океан домов, башен, проспектов, торгово-развлекательных центров и муниципальных энергоконструктов, сиявших разрядами тут и там — разливался пред моим взором. Название Столицы не переводили на другие языки — просто механически транслитерировали симмерийское произношение слова “столица”. Некоторые называли этот город Столицей Мира — и теперь я могла понять, за что. 

На выходе из Ворот, нас уже ждал экипаж. Автомобиль на маховом двигателе был выполнен в традициях полувековой давности и скорее напоминал переработанные для работы с двигателем конные кареты не-магов, чем современные авто. Водитель был под стать: пожилой не-маг в чёрной ливрее, с шикарными усами, закрученными вверх. Он поклонился так низко, словно встречал двух наследных принцесс и открыл нам дверь.

— Госпожа Таника, госпожа Тамара. Прошу. Мы доберёмся до института имени Говарда Стерка за тридцать пять минут, и проедем по нескольким известным кварталам Столицы. — пригласил он нас и, убедившись что мы комфортно уселись, закрыл за нами дверь. Через несколько секунд где-то в недрах автомобиля мягко завибрировал маховый двигатель и мы тронулись.

Когда водитель обещал, что мы проедем через известные кварталы — он не солгал. Либо в Столице все кварталы выглядели так, словно их следует прямо сейчас добавлять на открытки. Город, в котором маги жили с не-магами бок о бок, порождал удивительный гибрид, в котором реализовывались все принципы инклюзивной среды. За всю поездку, я не увидела ни одной двери, которая отпиралась бы касанием руны. Ни одной кофейни, где не было бы чашек. По людям на улицах в целом можно было понять, кто одарён, а кто нет — у вторых обычно были сумки и рюкзаки, в то время как первые довольствовались телекинезом, однако они свободно общались и сидели друг с другом на верандах открытых кафе. Здесь в полной мере реализовывались “морально-этические соображения”, о которых говорил профессор Эллери. Это был город, в котором не-маг мог жить полноценной, счастливой жизнью.

И в то же время, город просто дышал магией. По улицам, в нескольких метрах над землёй, носились вереницы небольших ящичков с грузами. Я спросила у нашего провожатого — оказывается, арендовать такой ящичек мог любой желающий за мелкую монетку. На скамьях блестела руническая вязь — со слов водителя, чтобы очищать их и создавать сухую зону во время дождя. Даже на бордюре вдоль дорог тянулись бесчисленные руны — они, как выяснилось, отвечают за постоянное зарастание любых повреждений дорожного покрытия. В некоторых скверах мы заметили взлетающие и приземляющиеся в другом месте кусочки плитки.

— Она перестраивается так каждые шесть часов. Благодаря этому, парки всегда выглядят немного по-новому. Жителям такое нравится. — прокомментировал водитель.

Помимо того, если заглянуть в путеводитель, можно узнать, что зачарован сам город. Вдоль некоторых улиц можно было заметить длинный тёмно-серебристый кабель, выбивающийся на улицу. Это был элемент городской санитарно-барьерной руны. Она уничтожала любые болезнетворные организмы, чья концентрация в воздухе превышала некоторые установленные нормы. Это надёжно предотвращало распространение в городе эпидемий, передающихся воздушно-капельным путём. Она, как и большая часть устойчивых магических систем в городе, питалась от башен-энергоконструктов: гигантских столбов, на вершинах которых крепились разрядники, выбрасывающие в пространство свободную магическую силу. 

Эти разрядники, согласно всё тому же путеводителю, питались от магии, выделяемой из ископаемого и выращиваемого топлива. Специфика этого процесса нигде не указывалась, были лишь указания на “Теоретическую возможность преобразования некоторых видов топлива в магическую силу”. Это казалось мне загадкой — в конце концов, магический запас не может образовываться нигде, кроме как в людях, одарённых магически. Видимо, в конструктах применяется какая-то хитрость, позволяющая обойти это ограничение.

Мы действительно подъехали к Институту ровно через тридцать пять минут. Нас уже встречали — девушка в белом халате, одетом поверх коротких шортиков и майки. Из странного — она была обута в роликовые коньки. Немагичка? Обычно маги пользовались обувью с ускоряющими рунами, если требовалось бегать быстро.

— Добро пожаловать в исследовательский институт имени Говарда Стерка! Меня зовут Мирика, я буду вашей горничной и провожатой на всё время пребывания в Институте. Можете не стесняться задавать любые вопросы!